В 2024 году, впервые в истории кинематографа, фильмы с женщинами в главных ролях сравнялись по сборам с лентами, в которых главным героем является мужчина. Такую статистику привел в своем отчете Центр по изучению женщин на телевидении и в кино при Государственном университете Сан-Диего.

Образ женщины в кино — сложная тема. Кто-то, например, представительницы рад-фем сообщества, критикует male gaze — мужской взгляд, подстраивающий любое изображение женщины в кино под образ, соответствующий определенным гендерным представлениям. Кто-то, напротив, убежден в состоятельности иллюстрации женщин в кино, и считает этот опыт художественно обоснованным и уникальным.

Киноиндустрия, как и любая другая творческая сфера, сильно зависит от исторического контекста, и, во многом, становится определена им. Так, например, не нужно быть профессором по социологии, чтобы заметить, что в ранней истории кино, влияние патриархального характера времени и связанных с ним стереотипов не просто имеют вес, а во многом, определяют культурную повестку. Как и во все исторические этапы. Тем не менее, некоторые художественные штампы стали настолько обыденными для зрителя, что остаются распространенными даже в современности.

В XXI веке гендерные роли и социальные модели подвергаются полному переосмыслению, что находит свое отражение и в кинематографе — в большем количестве картин главными героями становятся женщины, многие фильмы начинают исследовать темы женской самодостаточности и идентичности, сексуальность перестает быть основным женским свойством и оказывается серьезной проблемой, о которой следует говорить. Несмотря на это, и XXI век порождает своих химер, а многие культурные тенденции, в сущности, оказываются иллюзиями, стоящими на общественно-политические манипуляциях.

Популярные женские клише в кино:

Дама в беде — это, пожалуй, один из самых классических женских штампов в искусстве. Привлекательная и молодая женщина оказывается в очень непростой ситуации, из которой, в меру отсутствия опыта и определенных навыков, не может найти выход самостоятельно. Поэтому даме в беде не остается ничего, кроме как ждать появления личного принца — романтического героя, обязательно скачущего к ней на помощь на белом коне, олицетворяющего собой спасение и силу.

Прием “дама в беде” возникает еще в древнегреческой мифологии, когда Персей спасает Андромеду от морского чудовища, посланного Посейдоном. Троп получил широкое распространение в классических диснеевских мультфильмах, воплощаясь в образах Белоснежки, Золушки, Спящей красавицы и прочих классических принцесс.
“Дама в беде” часто встречается в фильмах-блокбастерах, таких как Кинг-Конг или Титаник, где успешный популярный образ может принести кассовый успех, и, в глазах продюсеров,  оправдать возможную нереалистичность или немотивированность введения подобного характера. Так “даму в беде” активно ранжировали создатели супергеройского кино — Человек паук, Бэтмен, Супермен, — каждому нужна была своя пассивная героиня, созданная для того, чтобы ее рано или поздно спас суперчеловек.

Мэри Сью — это художественный идеал, персонаж, который вне зависимости от обстоятельств, всегда оказывается безупречным. Такая героиня не испытывает серьезных внутренних конфликтов, а ее развитие в фильме часто ограничивается демонстрацией новых талантов или гениальных решений.

Корни этого стереотипа уходят в фанатское творчество, но со временем он проник и в массовый кинематограф. Яркими примерами могут служить некоторые современные героини, такие как Рэй из новой трилогии Звездных войн или Капитан Марвел.

Троп, названный в честь подруги Человека Паука, обозначает тип женских героев, значение которых сводится лишь к тому, чтобы быть любовным интересом главного героя. Она очаровательна, дружелюбна и, как правило, служит источником эмоциональной поддержки для протагониста, но при этом редко получает самостоятельную сюжетную линию.

Персонажи типа Мэри Джейн часто встречаются в романтических комедиях и супергеройских фильмах, где героиня выполняет функцию «награды» для главного героя, который должен завоевать ее сердце.

Сильный женский персонаж — это, как правило, впихнутый в женское тело мужской характер, с помощью которого киностудии пытаются, в угоду прогрессивным движениям, установить формальный гендерный баланс. “Сильные женские персонажи“ не обладают мотивированной личной драмой, глубоким внутренним конфликтом или личным ростом. Это шаблонные женщины с мечами, пистолетами и автоматами, введенные в историю просто ради инклюзивности.

Набирая обороты в 2000-2010, такой троп активно используется в экшн-фильмах и блокбастерах. Можно вспомнить Тауриэль из трилогии “Хоббит” или опять-таки Капитан Марвел.

«Маник-пикси-дрим-герл» — это эксцентричная и привлекательная девушка, которая появляется в жизни потерянного главного героя и помогает ему обрести смысл существования. Она представляет из себя яркий и нетипичный характер, но при этом сама почти не имеет внутренней глубины — обычно ее роль сводится к тому, чтобы вызвать в жизни протагониста перемены.

Образ стал особенно популярным в инди-фильмах и романтических комедиях 2000-х годов (500 дней лета, Ванильное небо, Элизабеттаун).

Железная женщина или селф-мейд вумен — это образ, который представляет женщину, полностью посвятившую себя карьере, часто в ущерб личной жизни. Она умна, амбициозна, но при этом ее успех в профессии изображается как нечто, мешающее ее персональному счастью.

Классический пример — Миранда Пристли (Дьявол носит Prada) или Екатерина Тихомирова (Москва слезам не верит).

Femme fatale — загадочная, соблазнительная и опасная женщина, которая использует свою привлекательность, чтобы манипулировать мужчинами. Роковая женщина обычно ведет героя к гибели, представляя собой одновременно объект желания и угрозу.

Такие героини часто встречаются в фильмах о шпионах, криминальных драмах и нуар-триллерах (Двойная страховка, Город грехов, Секреты Лос-Анджелеса).

Женский образ в кино

Во время расцвета классического кинематографа, в первой половине XX века, как правило, женщины в киноискусстве занимали символическое и декоративное место. Героини и их характеры не прописывались должным образом, практически никто не имел глубокой истории, раскрытия личной драмы и влияния на нарратив. Образ женщины подчинен определенным стереотипам, присущим эпохе: она может быть идеалом и музой, смиренной матерью или коварной любовницей, но навряд ли чем-то большим.
В золотую эпоху Голливуда, с расцветом фильмов в жанре нуар и мелодрамы, особой популярностью начинает пользоваться троп femme fatale — эгоистичной, хитроумной и притягательной женщины, использующей мужчин в качестве средства достижения собственных целей. Подобную роль в фильме “Гильда” сыграет Рита Хейворт — роль сексуальной обольстительницы, обаятельной и манипулятивной, но не лишенной персональной трагедии. В это время так же становится распространенным образ наивной красавицы, привлекательной и ветреной, демонстрирующей своим характером невинность, легкость и, в то же время, женственность. Культовый “ В джазе только девушки” не пользовался бы подобным успехом, не будь в нем легендарной роли Мэрилин Монро, во многом, определившей значение и вклад в культуру этого фильма. Женские характеры на протяжении продолжительного времени не прорабатывались авторами фильмов, в связи с чем героини стали слишком функциональными. Несмотря на то, что в 60-е появляется “Завтрак у Тиффани”, в котором героиня Холли Голайтли в исполнении Одри Хепберн имеет сложный и неоднозначный характер, основанный на глубокой предыстории и личной драме, — это скорее исключение, но не тенденция, — так что по-настоящему значительные изменения начинают происходить только в 70-80 г. с появлением сексуальной революции, второй волны феминизма и развивающейся независимой киносцены.                                                                                                          

В это время выходит эссе Лауры Малви «Визуальное удовольствие и нарративный кинематограф» сильно повлиявшее на теорию кино, в котором возникает концепция “male gaze” — мужского взгляда, определяющего содержание популярного искусства под комфортную гендерную оптику.  В эссе Малви акцентирует внимание на том, что такая репрезентация женщин свойственна, в основном, популярному кинематографу. И действительно, с развитием независимых, авангардных, документальных течений, репрезентация женщин в киноискусстве становится более разнообразной и яркой. Эта культурная волна породила множество неоднозначных и нетипичных для мейнстрима проектов, например, фильм Шанталь Аккерман «Жанна Дильман, набережная Коммерции 23, Брюссель 1080», рассказывающий зрителю о трех днях из жизни одной женщины. Культурный эксперимент Аккерман стал по-настоящему новаторским фильмом не только потому, что выставлял на свет формалистскую провокацию, в крайне дерзновенной стилистике, прозванной одним критиком “бытовым хоррором”, но еще и создавал новую, идущую вразрез общепринятым, репрезентацию женщины.

Под закат XX в. уже в массовом кинематографе возникают новые тенденции изображения женщин на экране. Активно вводятся сильные и независимые женские персонажи, способные самостоятельно решать проблемы и влиять на ключевые вопросы. Такие героини как Эллен Рипли ( “Чужой”)  или Сара Коннор ( “Терминатор) в их мужественной феминности ощущались свежо и актуально для культурного ландшафта того времени, знаменующего переходной этап в мейнстримном киноискусстве.

XXI век знаменует новое время, в котором женщины имеют больший вес в киноиндустрии и перестают быть предметом декора. Расширение феминистских движений, развитие мировой мысли и общественно-политические сдвиги в значительной степени повлияли на культурный курс. Женщины-авторы независимого кино начинают более активно исследовать темы принятия себя и окружающего мира. Так, в своем раннем творчестве, София Коппола акцентируется на самоощущении современной женщины через призму изобразительно-сюрреалистических приемов, высветляя тонкости женской идентичности. Несмотря на это, стереотипизированное понимание женщины никуда не исчезло, а нашло новое воплощение. В целях обретения более широкого зрительского и кассового успеха, Голливуд начинает коммерциализировать образ независимой женщины, создавая штамп “strong female lead” уже не разрушающий социальные шаблоны, а используемый исключительно для соответствия политической повестке. Женщина-героиня блокбастеров, в лице Капитан Марвел или Черной Вдовы воспринимается не как обоснованное идейное решение, обладающее своей художественной ценностью, а скорее, как политический маневр, которым крупные студии пытаются установить гендерный баланс и соответствовать требованиям женского сообщества. На деле выходит пустой и картонный образ, не только не репрезентирующий настоящие женские проблемы, но и эксплуатирующий их в коммерческих целях.

Образ женщины в кино постоянно меняется, потому что история не знает конца. Из глупых простушек и дам в беде, кинематографисты приходят к совершенно противоположным сильным и независимым героиням, и, тем не менее, культурная иллюстрация может оставаться такой же нечестной и карикатуризированной. Единственное правильное решение — смотреть на ситуацию искренне и отражать истинное положение дел, потому что репрезентация женщин в искусстве — острая и важная проблема, требующая честного и непредвзятого отношения.

Автор: Раис Султан