Прошедшая Неделя моды пользовалась особой популярностью — и не только из-за громких показов. Главное внимание приковано к перестановкам в креслах креативных директоров. Эта кадровая встряска стала тем самым толчком, которого индустрия давно ждала: рынок люкса буксует, продажи падают и всем нужен новый импульс.

Игра в стулья превратилась не просто в череду объявлений, а в шоу со слухами, мемами и спекуляциями. До последнего никто не знал, кто займет то или иное кресло — каждое вакантное место становилось магнитом для теорий и сплетен. А когда новое имя наконец объявлялось, дискуссии только разгорались: что теперь будет с дома́ми, их эстетикой и продажами?

Чтобы разобраться в новых правилах этой игры, мы подготовили короткий гид в формате «было — стало». Он поможет понять, как изменилась карта модного мира и в каком направлении теперь движутся любимые бренды.

CHANEL

Было: Вирджини Виар

В своей карьере Вирджини прошла длинный путь, всю жизнь её называли “правой рукой” Лагерфельда. Вирджини работала с ним в Chloe, затем в Chanel 32 года бок о бок с Карлом и еще пять — без него. Вирджини достигла завидных успехов, несмотря на упадок рынка предметов роскоши, под её руководством компания увеличивала продажи, 20 миллионов в год – отличный результат, тем более для дизайнера, которого ругают и сравнивают с предшественником. Возможно, коллекции Виар не были настолько же виральными и новационными как у Карла, но сравнение с Карлом мало кому (спойлер: никому) не на пользу. 

Несмотря на упрёки, Вирджини Виар удалось сохранить и приумножить не только продажи, но и узнаваемый стиль Chanel. Её коллекции были предсказуемыми, но стабильными, сделанными для постоянных клиенток, которым ближе постоянство и элегантность, чем эксперименты и тренды.

Ведь сколько на свете женщин, готовых купить жакет Chanel за сорок тысяч долларов? Дом не мог позволить себе шутить с этой аудиторией — и именно поэтому пять лет Виар прошли спокойно и успешно: без революций, но с уверенностью в том, что мода может оставаться бизнесом. 

Стало: Матью Блази

За более чем вековую историю, Матью становится лишь 4 креативным директором бренда, после самой Коко Шанель, Карла Лагерфельда и Вирджини Виар. 

В интервью Business of Fashion Матье признался: когда он впервые попал в архивы Chanel, ужаснулся масштабу задачи, за которую взялся. И неудивительно. Кажется, мы действительно стали забывать, что сама Коко была не консервативной бизнесвумен, а новаторкой и революционеркой, и то как мы выглядим сегодня, во многом заслуга Габриель Шанель.

Она ввела мужской пиджак и тельняшку в женский гардероб, нормализовала пижамы на улицах и укорачивала длину юбок. Благодаря ей трикотаж перестал быть “домашним”, а жемчуг стал сочетаться с твидом и простыми свитерами. Коко не украшала одежду, она упрощала её, считая, что мода должна давать свободу — шагать, двигаться, дышать. Перед Матью стоит огромная задача: актуализировать и освежить модный дом, вернуть его к истокам игры и новизны. И кажется, ему это удалось.

Дебют Блази для Chanel получился неожиданно лёгким и живым. Он оставил узнаваемый твид, но снял с него музейный налёт: добавил гибкость кроя, чуть более расслабленные линии, объём в плечах и современную пропорцию. Вместо строгих костюмов — комплекты, в которых можно двигаться. Посадка у юбок спущена на бедра, делая силуэт свободней, сам твид стал легче, также как это было при Коко, её жакеты были мягкими словно трикотажные кардиганы. Сумки выглядят помятыми потертыми, как будто их покидали и скинули надменность, которую так ненавидила сама Шанель. Камелии стали игривыми, не пластиковыми белыми цветами, а яркими вязаными узорами. Одним словом, бренд омолодился и стряхнул спесь консерватизма. Матью удалось вдохнуть в модный дом жизнь и надеемся, привлечь новую аудиторию. 

BALENCIAGA

Было: Демна Гвасалия

Постсоветский панк, подиумы из грязи, гипертрофированная обувь и эстетика катастрофы — Демна Гвасалия превратил Balenciaga в культ, которому поклонялись, обсуждали и осуждали. 

Объёмы, деконструкция, резкая уличная эстетика, троллинг как часть ДНК с  2015 года и почти до конца 2022-го его “Баленса” была зеркалом тревожной современности: резкой и шумной. Гротеск, антигламур, симуляция — всё это работало, пока не стало слишком. Скандальный кампейн с намеком на сексуализацию несовершеннолетних наделал немало шума, тогда от сотрудничества с брендом стали отказываться главные амбассадоры, в том числе Ким Кардашьян. 

К 2024 стало ясно: апокалипсис надоел даже моде. Дом нуждался в эмоциональной перезагрузке — и именно её Kering доверил Пьерпаоло Пиччоли

Стало: Пьерпаоло Пиччоли

Подчерк Пиччоли — это безупречный тейлоринг, воланы и цветы, яркий цвет, как тот самый Valentino Pink.

Имя Пьерпаоло Пиччоли почти двадцать пять лет было неотделимо от Valentino — синонима итальянской чувственности и эмоционального кутюра. Поэтому его назначение в Balenciaga, на место «великого и ужасного» Демны, выглядит одновременно смелым и освежающим шагом для Kering.

В своём дебюте для Balenciaga дизайнер проявил осторожность: оставил массивные очки как реверанс Демне и его постпанковской эстетике, но добавил цвет и строгие силуэты, утончённый крой, архитектуру вместо хаоса. В противовес оверсайзу, дениму и total black Гвасалии, Пьерпаоло обратился к силуэтам самого Кристобаля, чтобы наконец сказать: Balenciaga это не грязные джинсы и сумки в виде пачек Lay’s, а кутюрное мастерство и красота формы.

Поменять направление после четверти века в одном модном доме — испытание даже для мастера такого уровня, возможно кому-то оно показалось непройденным, но не стоит забывать что это только начало.

BOTTEGA VENETTA

Было: Матью Блази

Полностью кожаный гардероб (включая майки-алкоголички, джинсы и рубашку на Кейт Мосс). Бережная работа с кодом дома – плетением Interrecato, стоит вспомнить вязанные носочки из кожи в коллекции 2023 года. Матью Блази филигранно работал с цветом и укрепил положение модного дома как яркого игрока индустрии. Возможно он стал менее хайповым, чем был при Дэниеле Ли, зато результаты работы Матью хорошо оценили инвесторы, в 2023 году продажи бренда выросли на 15%. Так что назначение Блази в Chanel, можно назвать настоящим “повышением” по службе. 

Стало: Луиз Троттер  

Назначение Троттер важно не только для Bottega Venetta, но и для всей индустрии: она стала первой женщиной креативным-директором внутри конгломерата Kering. Этот факт сам по себе выводит Луиз и Боттегу вместе с ней на новый уровень — особенно это важно в мире, где около 75% креативных позиций в люксовом сегменте до сих пор занимают мужчины. За свою карьеру, Троттер успела поработать в Lacoste и Joseph.

Почерк Луиз в том, чтобы делать вещи не как концептуальную идею или арт-объект, а настоящую одежду на каждый день для девушек, бизнес-леди и мам в декрете. Луиз знает как оживить гардероб и сделать его не только желанным, но и носибельным. 

В дебютной коллекции Луиз Троттер показала филигранную работу с деталями и фактурами: лёгкие кожаные накидки, сплетенные так, платья и юбки, движущиеся за телом, а не вопреки ему; жакеты с мягкой плечевой линией, которые будто помнят анатомию своих владелиц. Она обыграла ключевой код дома — технику intrecciato, отметившую в этом году 50-летие, — в новых масштабах: крупное плетение на плащах, структурированные топы, сумки-корзины.

Критики Vogue Business назвали коллекцию “soft but powerful”, Vanity Fair — “радостным минимализмом”, а The Impression отметили, что “Bottega Троттер возвращает ощущение человеческого прикосновения, утраченного эпохой хайпа”.

GUCCI

Было: Сабато де Сарно

До Gucci Сабато работал в Prada, Dolce & Gabbana и Valentino, где был правой рукой Пьерпаоло Пиччоли и отвечал за женские коллекции ready-to-wear. Он не был публичной фигурой, возможно это и стало проблемой в управлении одним из самых попсовых домов моды.

Когда его назначили креативным директором Gucci в январе 2023 года, ожидания были огромными: после громкой эпохи Микеле дом нуждался в перезапуске. Сабато выбрал путь минимализма — строгие линии, монохром, лаконичность, микс из кода Тома Форда и Алессандро Микеле.

Продажи падали (минус 25% в 2024 году по данным Reuters), а публика, привыкшая к театральности Gucci, не оценила спокойствия (или скуки?) Сабато. В феврале 2025-го Kering объявил о его уходе. Vogue Business тогда написали, что стиль дизайнера оказался излишне “умеренным” для Gucci.

Стало: Демна Гвасалия

Уход Демны из Balenciaga был неожиданным, но не беспричинным. Дизайнер занял место креативного директора Gucci и этот переход выглядит как одно из самых провокационных решений последних лет. Человек, критикующий “красивую моду”, теперь возглавляет дом, построенный на эстетике желания и красоты. Публика, затаив дыхание, ждёт: станет ли Gucci скандальным и ироничным или Демна откроет в себе новую сторону и будет работать с архивами дома. 

В дебютной работе лукбуке La Famigla и фэшн-фильме The Tiger, Демна поработал с архитипами, заявляя: Gucci это одна большая семья и каждому в ней есть место. Тем не менее цены на вещи от Демны менее дружелюбные. Самая «бюджетная» позиция — платье Primadonna — стоит 8,5 тысяч евро, самое дорогое — бежевое платье-пеньюар уже 38 000.  Возможно ставка сделана на то, что фанаты Gucci и самого Демны, будут готовы купить дебютную линейку за любые деньги, но как говорят инсайдеры, несмотря на весомый ценник, качество одежды оставляет желать лучшего. Надеемся, Гвасалия в своей новой роли, будет работать не только с концептом, но и с исполнением. 

VALENTINO

Было: Пьерпаоло Пиччоли

Под руководством Пиччоли Valentino стал синонимом романтики, гармонии цвета и эмоционального кутюра. Фирменный Pink PP, цветовые диалоги и «мягкий гламур» — именно под его управлением дом обрел устойчивую эстетическую идентичность.

Тем не менее, в марте 2024-го объявили, что после 25 лет в доме (16 из которых — в роли единственного креативного директора) Пиччоли покидает свой пост. Его преемником был назначен Алессандро Микеле — экс-главный дизайнер Gucci, известный своей эклектичной, театральной эстетикой. 

Стало: Алессандро Микеле

Микеле, ушедший из Gucci в конце 2022 года, возвращается в модную игру, фанатам моды остается запастись  попкорном и нулями на банковских счетах. Миккеле создал в Gucci свой собственный мир, дружит со звездами и инфлюенсерами, его по-настоящему можно назвать суперзвездой от мира моды. Первая коллекция на подиуме (до этого мы видели его “нулевую работу” и лукбук Resort 2025, который выглядел также волшебно, как и всё, к чему прикасается Микеле)  начиналась с текста письма Паоло Паззолини, который в полной тишине зачитала Памела Андерсон. В письме написанном своему другу во время второй мировой войны, описывается радость наблюдения за светлячками, как акт сопротивления темноте

Первый лук коллекции состоял из символичных желтых брюк и голубой рубашки.Здесь и далее Микеле остался верным себе: мягкие силуэты, обилие цвета, внимание к ткани и крою.

Красивая коллекция, созданная из шифона, бархата, замши, тюля и крепа. Основные оттенки — павлиний голубой, жёлтый, рубиновый, бежевый и кремовый. Вещи выполнены в технике tone-on-tone, без ярких логотипов и декоративных перегрузок.

Платья — с асимметричной драпировкой, жакеты — с мягкой линией плеч, в вечерних образах преобладает однотонная палитра. Завершением показа стало световое шоу, имитирующее мерцание светлячков.

LOEWE

Было: Джонатан Андерсон

Эпоха Джонатана Андерсона в Loewe вошла в историю. До его прихода в 2013 году зумеры вряд ли знали об испанском бренде, основанном ещё в 1846 году, но под его руководством Loewe превратился из сдержанного дома кожаных изделий в один из самых обсуждаемых модных брендов десятилетия. Андерсон стряхнул пыль с благородного наследия, сделав Loewe актуальным, ироничным и дерзким.

Пиксель-арт, сюрреализм, игра с формами и текстурой, коллаборации с героями аниме (“Мой сосед Тоторо”, “Ходячий замок Хаула”), культовые сумки Puzzle, Hammock и Paseo – всё это появилось в Loewe при Джонатане. Каблук в виде лака для ногтей, разбитого яйца, розы, свечки для торта — тоже дело рук легендарного кутюрье.

В платье Loewe выступала Бейонсе, в кампаниях бренда снимались Дэниел Крейг, Грета Ли и Тейлор Рассел — последняя, кстати, стала официальным амбассадором дома. Андерсон не просто работал с поп-культурой — он стал её частью, сохранив при этом ремесленную глубину Loewe и отказавшись от лёгкого пути вирусности. 

Стало: Джек Макколлоу и Лазаро Эрнандес

Создатели Proenza Schouler — нью-йоркского бренда, основанного в 2002 году, — стали новой творческой силой Loewe. Их назначение открыло свежую главу и для модного дома, и для самого дуэта. Ранее Джек Макколлоу и Лазаро Эрнандес никогда не работали внутри крупного бренда, развивая собственную эстетику: архитектурные силуэты с акцентом на плечи, комфортный крой, бахрому и фишка бренда — аксессуары. Среди поклонниц — Хлоя Севиньи, Наташа Лионн и Лорен Санто Доминго.

Теперь дизайнеры работают с богатым ремесленным наследием Loewe. Их впечатлило, что многиие мастера дома работают в бренде почти по полвека, а некоторые методы работы с кожей требуют до пяти лет выделки. Макколлоу и Эрнандес интегрировали ремесленную культуру бренда в свои идеи, так мы увидели джинсы и рубашки из прессованной кожи с ручной плиссировкой и идеальные кожаные жакеты.

Дебютная коллекция превзошла ожидания публики — Лорен Санто Доминго называла их приход «новой энергией для Европы», а главный редактор W Magazine Сара Мунвес была уверена, что это будет триумф. И не ошиблась: после шоу зал аплодировал стоя.

DIOR

Было: Ким Джонс отвечал за мужскую линию, Мария Грация Кьюри — за женскую

С даты основания и по сегодняшний день, Диор синоним люкса, роскоши и хорошего вкуса. Настолько хорошего, что даже стерильного. Когда последний раз мы слышали что-то интересное о Диор? Кажется модный дом покрылся пылью со времен скандального увольнения Гальяно. Марию Грацию Кьюри критики ругали от коллекции к коллекции, то за феминизм “по формуле” (вспомним футболки с лозунгами), то за нафталиновую осторожность. К Киму Джонсу были помягче, но интереса публики к бренду всё равно не было.

Тем не менее у дома осталась своя лояльная публика. Продажи держались стабильно, а порой даже росли — редкость в эпоху, когда многие бренды с креативными амбициями теряют коммерческую устойчивость. Но факты остаются собой: за последние пять лет самыми обсуждаемыми вещами Dior оставались сумки Saddle и Lady Dior. Для модного дома с такой историей — это почти аскеза.

Стало: Джонатан Андерсон взял на себя всю креативную стратегию Dior

После успеха в Loewe стало заметно и среди руководства LVMH, что Андерсон способен не просто создавать одежду, но управлять стратегией бренда — от маркетинга до визуального языка. Но сможет ли та же формула, добытая на Loewe, работать в Dior? 

Дебютная коллекция вызвала смешанные реакции. Заметно, что отрасль внимательно следит за каждым шагом: “мы не можем дождаться марта”, — заголовок Vogue Business отражает ожидание и напряжённость вокруг старта женской линии Dior под его рукой. Джонатану надо выпускать по 10 коллекций в год: женскую, мужскую, аксессуары и кутюр — Андерсон, пожалуй, имеет одну из самых сложных задач в моде сейчас. 

В своем первом женском шоу для Dior видны как элементы архивного кода дома, так и фирменные приёмы Андepсона — игра пропорций, изгибы и драпировка, силуэты с укороченными юбками, пышные спины, банты, которые стали лейтмотивом коллекции. 

Своим универсальным образом Джонатан сделал мини юбку с заправленной в неё рубашкой по горло, за этот лук критики больше всего и ругали дизайнера, называя образ скучным и не подходящим модному дому. Из хорошего, можно отметить аксессуары: массивные браслеты с камнями и броши в виде цветов; сумки – дизайнер уже успел создать несколько авторских моделей, и конечно, обувь: лодочки с разделенным логотипом CD, туфли с массивным цветком и забавные мюли.

Несмотря на неоднозначные реакцию публики, с уверенностью можно сказать одно: теперь за брендом хочется следить и интересно что будет дальше. Лично мы, впервые нажали “подписаться” на его Instagram.

VERSACE

Было: Донателла Версаче

Отвечала за креативное руководство Versace с 1997 года (после смерти брата Джанни) и была лицом бренда как дизайнер и вдохновитель.  Теперь Донателла переходит в роль Chief Brand Ambassador — она сохраняет символическую связь с брендом, но формальное креативное управление теперь возложено на Дарио Витале.

При Донателле бренд был таким, каким мы привыкли его знать. Сексуальным, веселым, игривым, с туфлями на огромной платформе, коктейльными платьями, золотом и шиком.  Но в последние годы за её управлением начали проступать тревожные сигналы. В 2024 году продажи Versace упали примерно на 15 %, что руководство напрямую связывает с «стратегическими ошибками». Повышенные ценообразование и попытки “успеть за рынком” обернулись снижением спроса. 

Стало: Дарио Витале

Первый человек, не из семьи Версаче, отвечающий за видение модного дома. После того как Prada Group выкупила Versace у американского холдинга Capri Holdings за 1,39 миллиарда долларов, на пост креативного директора пришёл Дарио Витале — дизайнер, прежде отвечавший за визуальный язык Miu Miu. Для Италии это сделка-реванш: впервые за долгое время культовый бренд возвращается под национальное крыло, а не уходит в руки французских или американских конгломератов. 

Теперь задан новый курс. Витале привнёс эстетику Miu Miu-поколения — более структурную, сдержанную, с фокусом на крой и детали. Его дебют на Миланской неделе моды критики встретили противоречиво: Cathy Horyn из The Cut писала, что первые луки были “тривиальны и даже простоваты”, но дальше коллекция “взорвалась энергией” и вернула публике интерес. Мужская линейка оказалась безупречна, на этом сошлись и пользователи и критики, наконец мода для мужчин заиграет новыми красками ( в прямом, кстати, смысле). 

О женских образах можно спорить. Сам Джанни Версаче любил силу в женской форме — скроенные по телу жакеты, костюмы с резкими линиями, где сексуальность читалась в силуэте, а не декольте. На этом фоне переход к более сдержанным, почти строгим силуэтам Дарио Витале выглядит как идеологический разрыв с наследием Донателлы.

Но, возможно, это не отказ, а перезагрузка. После десятилетий гипергламура и золота бренд нуждался в шоковой терапии. Если Витале удастся переосмыслить женственность Versace — не через откровенность, а через формы и уверенность кроя, — нас может ждать новая эра сексуальности: менее очевидная, но куда более интересная.

JEAN PAUL GAULTIER

Было: приглашённые дизайнеры (ротация)

После ухода Жана-Поля Готье в 2020 году дом перешёл на редкую для кутюра систему — ротацию приглашённых дизайнеров. Каждый сезон за коллекцию отвечал новый автор, интерпретируя архив Готье в собственном ключе. За эти годы на подиуме отметились Хайдер Акерманн, Глен Мартенс, Симон Роша, Оливье Рустен и Лудовик де Сент-Сернен — каждый добавил в дом свою эстетику.

Эта ротация, по словам Vogue Business, «создавала goodwill — доброжелательность и внимание к бренду», но не давала целостного направления: “каждая коллекция была словно коллаборация — интересная, но не объединяющая”. Приглашённые дизайнеры возвращали дух дерзости, но, как отмечал WWD, дом “жил воспоминаниями, а не будущим” — коллекции оставались больше оммажами архиву, чем попытками двигаться вперёд. 

Стало: Дюран Лантинк

Весной 2025 года в Jean Paul Gaultier впервые за пять лет появился постоянный креативный директор — Дюран Лантинк. Голландский дизайнер, известный своей деконструкцией и радикальными апсайклинг-техниками, уже назывался в Vogue Business “антитоксином против ностальгии”. 

Его дебютная коллекция весна-лето 2026 вызвала широкий отклик. WWD описывает шоу как “футуристическую театрализацию, где архив Gaultier встретился с эстетикой киберпанка”, а Vanity Fair Italia назвал её “прививкой от музейной моды”. Лантинк не копировал легендарные корсеты и тельняшки, а создавал собственные формы, гипертрофируя наследие Готье и доводя фирменные приёмы до абсурда. Несмотря на хвалебные рецензии критиков, публика восприняла коллекцию противоречиво. Для одних — это возвращение дерзости, для других — перебор.

Костюмы с принтами обнажённого тела, напоминающими знаменитую «вторую кожу» Готье 1990-х, вызвали больше смущения, чем восторга. А работа с архивами — где старые элементы буквально расслаивались, сшивались заново, деформировались — показалась многим слишком радикальной, даже эпатажной.

MUGLER

Было: Кейси Кэдволладер

Тьерри Мюглер ещё в 80-х сделал тело главным героем моды. Его показы были достаточно эротичными для того времени: костюмы-доспехи, виниловые корсеты, преувеличенные бёдра и плечи. В 1995 году вышла легендарная кутюрная коллекция, где модели шли в брюках-второй коже и корсетах-поясах. Тогда критики называли это «футуристическим фетишизмом» (Le Monde, Vogue Paris).

После ухода Тьерри дом долго искал себя: Дэвид Кома пытался сделать Mugler носибельным, Никола Формикетти — технологичным. В 2018-м Кейси Кэдволладер го “секси-брюки” с разрезами и прозрачными вставками стали прямой цитатой архивов, и сразу после релиза их захотели все. Визуал, формы и крой Mugler снова стали трендовыми и вирусными. Ким Кардашьян выбрала «мокрое платье» Mugler для Met Gala в 2019 году, над ним команда бренда работала целых 8 месяцев — этот момент подчеркнул возвращение бренда на главный свет моды. Mugler снова оказался на красных дорожках, в TikTok и клипах Бейонсе, Дожи Кэт и Карди Би.

Видео-показы, инициированные Кэдволладером, делали бренд культовым. Но к 2024 году бренд начал чувствовать «успокаивающий спад»: Business of Fashion говорит, что после этапа вирусного триумфа Mugler “entered a plateau phase” — бренд остановился в росте. 

В марте 2025 года Mugler официально подтвердил уход Кейси Кэдволадера.

Стало:  Мигель Кастро Фрейташ

Новый креативный директор, ранее работавший в Dior и Dries Van Noten, представил дебютную коллекцию весной 2025 года — в мрачном паркинге 11-го округа Парижа. Контраст жёсткого бетона и утончённого кроя стал символом его подхода: меньше глянца, больше ремесла и структуры.

Он вернул дому культовое “часовое стекло”, но сделал его мягче — в шерсти, сатине и оттенках бетона и пудрового бежевого. Корсеты-люстры и перьевые жакеты отсылают к архивам, но без блеска и театральности. Коллекция получилась телесной, сдержанной и чувственной.

Фрейташ, по словам Vogue, видит Mugler через золотой век Голливуда — сильные женщины, драма формы и женственность без фетишизма. Его показ назвали “самым зрелым переосмыслением ДНК бренда за годы”. Mugler снова чувствует, а не только сверкает.

Автор: Анастасия Вельчинская