Посмотрев фильм «Sheker. Последний шанс», продолжение нашумевшего одноименного веб-сериала, настолько долго подбирала слова, описывающие его после просмотра, что наткнулась на важные для себя замечания. В отличие от парадных мыслей о сохранении кинематографических традиций, эти создают ощущение одновременно и тревожности, и, знаете ли, некоторого предчувствия другого времени. По своей привычке поэтизировать и приукрашивать, и чтобы немного отойти от академизмов, назовем эти предчувствия традиций искрами. Потому, как мерцать то они могут, но приведут ли к пожару – большой вопрос.

Немного о предпосылках: уж многие мои коллеги подчеркивали большую проблему со сценарной составляющей в казахском кино. И, конечно, вопрос горит уже не фигурально. Поэтому, и с учетом того, с какой печалью мы наблюдаем приуменьшение качественной проработки сюжетной линии в новом фильме компании Salem (преднамеренное предупреждение: и не только в продуктах этой компании – скажем справедливо), давайте упустим подробный анализ слабой драматургии фильма и шизофрении кинематографического итога. Сосредоточимся на вспышках, сигнализирующих о глубинных моментах изменений.

Искра 1. Менять постановочный состав на переправе.

Как кажется мне и еще немногим другим, в случае с фильмом Sheker – это пошло на маломальскую пользу. Скажем честно: веб-сериал зрителей привлекал темой, эстетикой молодежного вайба и обилием разного рода «правд» (обсценной лексики, сексулизированности и т.п.). Фильм же, хоть и утратил эту привилегию вместе с приставкой «web», получил наконец-то маломальски внятную историю про то, что никто не меняется. А это уже какой-то шаг к усложнению. И хоть единственный персонаж, который может вызвать эмпатию – это мать Алдика, в фильме есть попытки через этого «побочного» персонажа расширить примитивный эмоциональный и интеллектуальный диапазон главного героя. Спойлер: не получилось.

Тем не менее, эта попытка углубления режиссера Дархана Тулегенова в материал дала небрежную очаровательность и узнавание уже наработанных им авторских приемов. В некоторых сценах, особенно в работе камеры и рванном ритме есть его почерк. Безусловно, и пацанская тема для Дархана материал освоенный. Но уж простите, я всё равно здесь вижу несколько слишком разных фильмов: о плохом герое, полицейскую экшн-историю, и много-много клипмейкинговского стаффа (такого понятного для фанатов первоисточника). Жаль, драматургический клей не сварили.

Ещё об этой искорке: мы все помним, как осенью вышел без указания режиссера в титрах фильм «Стоп, ночь!». Ещё один пример того, что не режиссером единым живет современное казахское кино.

Искра 2. Попытки работать на фансервис.

​Уже не глубинная тенденция, а традиция мировой киноиндустрии доходит и до нас. И эта попытка сделана «на отлично». На одном из поздних сеансов, спустя достаточное время после первого уикенда, я всё еще сидела в полном зрительском зале. Работа по такому принципу – безусловно, примечательная маркетинговая стратегия. Жаль, что продукт подкачал. Хотя с позиций качества сериала, подвел он только ожидания кинематографически опытной и притязательной публики. На довольно неплохую посещаемость этого фильма зрителей подстегивает и та девиантная составляющая сериала, которая с учетом какого-то внутреннего морального табу наших кинематографистов (ох, не того бы им стыдиться) в фильме в конце концов отсутствует. Даже интимная сцена очень целомудренна. А все виды экстаза – типичный для стиля предшественника Дархана, автора сериала Айторе Жолдаскали, аттракцион трюкачества. Эффектно? Возможно. Уместно ли стилистически? Пожимаю плечами и вздыхаю.  

Искра 3. Новое поколение актеров.

И к этому стоит присмотреться! Один из очевидных плюсов и талантов режиссера Дархана Тулегенова – это умение работать и раскрывать молодых актеров. Возможно, Азат Жумадил повторит путь, например, Данияра Алшинова – когда от легковесных жанровых ролей актер прошел путь к серьезным творческим перформансам. Конечно, многие моменты раскрытия персонажа связаны не только с актерским опытом, но и с сюжетной проработкой героя. И в этом Жумадилу не повезло дважды – с сериалом и фильмом, скажем откровенно.

​Искра 4. Превратности гендерных фобий, или стереотипная Юго-Восточная Азия.

Короче говоря: в фильме есть эффектная сцена драки главного героя с транссексуалами. Конечно же действие происходит в Бангкоке, не в Алматы же – вот вы подумали! (стереотипный вздох) А если серьезно, то я до сих пор не понимаю к чему была эта сцена: как драматургически, так и идейно. Неужели это снова про непоколебимую маскулиность парней? Или, когда герой вынужденно забирает одежду у уничтоженных «противных», но уже не блестящих, чтобы приодеться самому (конечно безвыходная ситуация!), а потом употребляет – это о чем? Мол, «штаны в пайетках напялить? да, но прежде надо обдолбаться». Ну да, ну да, иначе — позор.

Ну и скажем честно: вся эта пестротня глитера и неона, вонючих туалетов, аутентичный рынок и в них – эффектных боевых сцен, все эти двойные экспозиции приходов – опять скорее про азиатский вайб, а не смысл.

Искра 5. Еще одна попытка усидеть на двух стульях.

Конечно, это говоря уж совсем грубо. И на самом деле важнее то, что Дархан Тулегенов делает это уже не в первый раз. Это совершенно не плохо. Это просто факт, который имеет колоссальное значение, еще одна вспышка, претендующая стать озарением. Возможно, в долгосрочной перспективе этот проект не так уж плох, если дал столько предчувствий. Жаль, что кинематографически качественного пожара не случилось. Потому что как пелось старой легендарной группой: тогда «в этот час стало б всем теплей». А пока, к сожалению, только пригорает.

Авторка: Александра Поршнева