День казахского кино прошел в сентябре. До Международного дня кино остается месяца полтора. А мы по-прежнему сверяем свои ощущения и ожидания от индустрии с тем, что видим вокруг себя. Кино-кино. Кино… В некоторых моментах хоть и дистанцированного, но пребывания внутри индустрии, в то, чем мы сейчас поделимся, верится совсем уж с трудом. Иногда от радости увиденного хорошего казахстанского фильма, или от нечаянного понимания, что мы в своих надеждах не одиноки, а есть ещё похожие романтики, становится понятнее и чуть радостнее. Всё же ощущение позитивной перспективы желаемо даже маргиналами и отщепенцами кино. Но что, как не фиксация состояний, мыслей и перспектив (надежд) – это часть аналитической работы? Всё яснее становится со временем, что «большое, конечно, видится на расстоянии». И будто отходя от иллюзий мгновенных радостей и эйфорий, снова и снова возвращаемся к тому, что волнует, о чем постоянно кричим или шепчемся в тесных кофейнях с соратниками, к тому, чего желаем, в конце концов, в будущем самим себе. Ведь улучшение условий жизни и творчества на всех языках искусства – про эгоизм (здоровенный и здоровый).

Говорить о надеждах по мне – это примерно то же, что гадать. Поэтому прикладывая левую руку к лицу, протягиваю пророчески правую в сторону компьютера. Как положено раскладам гадалок, наш будет эмоциональным. Как положено раскладам психологов – наш будет с анализом и рефлексией. Значения карт вызубрены, образы на них рассмотрены, остается лишь трактовать.

Расклад на то, что казахское кино перестанет замыкаться на самом себе

Работая однажды над лекцией о казахском кино для зарубежного фестиваля, вспоминала сказанные однажды слова моей подруги и коллеги об образе короткометражных фильмов из Казахстана, которые она наблюдает из года в год на фестивалях.

«Если видишь степь на общем плане, одинокого героя, замедленный темпо-ритм – это, скорее всего, казахское кино», ‒ сказала она.

 

Сейчас с этим тезисом смело можно спорить. И карты на моих руках говорят, что ситуация меняется. Ландшафт казахского кино (как короткометражного, так и полнометражного) изменился как в натуральном, так и в переносном смысле слова. Изменились герои – буйные, молодые, бегущие не от реальности, а за ней. И эта фиксация нового типа героев (вне гендерных различий) говорит о том, что они по-прежнему ищут свое место на родной земле, но только уже не в смысле территориальном, а глубоко философском и глобально человеческом – вспомните «Братья», «Паралимпиец», «От»…

Но куда без перевернутых карт – да, я про государственные фильмы-портреты Кажымукана Мунайтпасова, Ахмета Байтурсынова и т.д., и т.п. И всё больше они выглядят как реликт, и всё смешнее их однобокая система координат. И эти примеры остаются в наборе разыгрываемых карт, подтверждая существование этого самозамыкания: не столько тематического, сколько кинематографического. Клише во всех проявлениях и отсутствие какой-либо эмпатии и неравнодушия, деликатности со стороны «авторов» к героям прошлого – вот дьявольская карта. И да, карта «Дьявол» ещё и про деньги. Так что не забываем конформистский подход заказчиков. Ведь кто платит, тот музыку и заказывает.

Расклад на то, что тематическая и жанровая «вилки» перестанут быть «вилками»

​Пока некоторые из вас дружно радовались тому, как здорово, что появился «Дәстүр» (мол, новый жанр в комедийном болоте, да еще и на остросоциальную тему), некоторые из нас потихоньку оракульствовали о том, что хоррор станет новым Золотым Тельцом. По поводу того, насколько «Дәстүр» оказался хоррором биться можно долго и изящно, но расклад такой, что тот же Адильхан наш Ержанов работает над сериалом, основанном на страшных казахских сказках, а это о чем-то да шепчет. И как люди образованные мы с вами, конечно, скажем: логично, что во времена моральных потрясений, когда тектонические плиты гражданского неравнодушия начинают раскачивать этот не прогибающийся мир, и вообще, даже вполне по-Кракауэровски, всё страшное воплощается в пугающем. Но пока (в отношении того, что уже вышло на экраны) пугает лишь то, как плохо это сделано: сцены саспенса не напрягают, ужаса – не ужасают, даже смешат. Спрос рождает предложение, – законов рынка никто не отменял. И учитывая динамику потребления и освоения жанра в казахстанском кино, хоррор со всеми своими приставками типа «прото-, пост-, этно-» лет через 8 должен схлынуть старой волне подобный. И вот тогда, из наших киноведческих кровавых слез и темноты, прожив очередную эпоху моножанра, есть надежда вырваться в светлое тиховодье полижанровости. Ах, об этом ведь следующий расклад – о самой сладкой и трепетно-лелейной надежде на то,…

… что все виды кино будут выходить в прокат

​И в связи с выше покинутыми раскладами на будущее в это сильно верится. Но ещё больше верится в такой вариант развития индустрии потому, что, например, документальные картины последнего 5-7-летия (причем как полнометражные, так и короткометражные) – это наконец-то та документалистика, которая заслуживает кинотеатрального смотра. Лишь в единожды в 2018 году мне посчастливилось посмотреть фильм «Завтра море» Катерины Суворовой на широком экране в рамках показа Недели… (сейчас будет забавный парадокс) европейского кино. И только тогда стало мне, мелкому студенту, понятно, что это красиво, живописно, завораживающе, широко – и всё это можно сказать про документальный фильм на широком экране. С тех пор появилось не множество, но приличное количество казахстанских документальных фильмов, нуждающихся в широком экране. И что особенно важно заметить – с каждым годом количество самых удивительных и искренних опытов проживания и реконструкции реальности очень трудно, но растет. Не растет только возможность их выхода к зрителю.

​А теперь представьте: сколько уникальных фильмов прошлого осталось вне поля нашего зрительского внимания. И это не только документальное кино, это удивительные научно-популярные фильмы, о которых совсем недавно вышло в книжном варианте исследование Надежды Берковой. Ах, каких возможности практики повторного проката (хотя скажем честно – в отношении некоторых фильмов даже первичного) проходят мимо нас! И как верится в то, что всемирная тенденция обращения объектива к настоящему, реальному, волнующему опыту и прошлого, и «здесь и сейчас» искусства документалистики дойдет до нас. И, возможно, спустя какое-то незначительное (я очень на это надеюсь) для истории казахстанской индустрии время, мы будем скупать билеты в кино не только на игровое, но и документальное, анимационное, научно-популярное кино.

Ещё одно важное замечание: современное документальное кино Казахстана создавалось и создается женскими руками. Отзвуки женских имен режиссеров звучат то тут, то там в фестивальном пространстве. И своевременно было бы заявить открыто о том, что у нас в раскладе все карты, указывающие на то, что мизогиния и сексизм безосновательны, как, впрочем, и всегда. Вопрос гендерности, как и вопрос религиозности неуместен перед искусством настолько, насколько не значит ровным счетом ничего самая трендовая брехня современности. Только гуманистическая истина, только наивысшая творческая идея имеет значение. И это даже не гадание. Время в отличие от нас ‒ самый лучший фильтр и определитель будущего.

О том, что индустрия перестанет ограничиваться только фильмопроизводством расклад не нужен. В моем идеалистическом мире это, конечно, должно случиться. Не может же, в конце концов, идеальная в наших чаяниях индустрия обходиться без исследований (и я не про студенческие или ВАКовские нерелевантные современности академизмы – не все, но многие), экспедиций в киноархивы, без спецпоказов, кинопрограмм, воркшопов, лабов, хабов. Да вообще без всяческой переработки и рефлексии фильмического процесса какой есть путь для процесса производственного? По мне такой путь ‒ путь безголовой курицы. Мой мастер Бауыржан Ногербек говорил, что киноведов должно стать больше. А я хочу сказать главное, что людей неравнодушных к кино должно быть больше, широта исследований должна быть больше. Это непаханное поле истории казахского кино, в котором не как по законам Джунглей «каждый сам за себя», но «все на своем кругу жизни».

На то, что кинообразование будет релевантным киноиндустрии приходится только надеяться. Потому что пока киноиндустрия будет олицетворять эту карту, на которой дяденька стремглав удирая, тащит семь мечей, а именно так выглядит подавляющее большинство кинематографистов, необходимость образования у подрастающих поколений перед «зарабатыванием» теряет свои баллы и обрастает скепсисом. К тому же сама система образования периодически сбоит: то сокращая программы до немыслимых минимумов, то растягивая их до долгих четырех-пяти лет. А еще у нас толпы режиссеров. Нет, это не плохо. Наверное. Но работать им негде. Так не лучше было бы сделать ход конем, замахнуться на самостоятельную киношколу, отделив факультеты кино от вузов искусств, и параллельно наиболее академическим профессиям в кино набрать двухгодичные курсы специалистов второго звена: ассистентов режиссера, администраторов в кино, скрипт супервайзеров и т.д.? Надеюсь, скрещу пальцы, ожидаю.

Расклад о праздничном – о том, что индустрия обретет титульный фестиваль

​Грядет очередной кинофестиваль «Евразия», и я уже не вспомню, когда именно этот фестиваль был титульным для Казахстана. Конечно, фактически это остается так, но по всем раскладам – позиции своей программы он сдал. И будто бы не фестивалями едиными живо кино, но пока мы не пришли в светлое будущее, так нежно описываемое на этих страницах, кто же будет фокус региона формировать? А новые имена открывать? А инвестиции привлекать и коллаборации строить? Интересно, как кажущийся недавним «Байконыр» и чуть более старший «Бастау» ловко перехватили знамя ключевых, пытаясь культивировать эти самые новые имена как в короткометражном, так и в дебютном кино. Видится, что самой большой проблемой того, почему помимо прочих концептуальных и кадровых ошибок, «Евразия»  сделалась абсолютно проказначейским мероприятием остаточного типа. Всё же доля независимости необходима и такой удивительной политической структуре как фестиваль. И очень хочется надеяться, что когда-нибудь, как тот Доби, и ГЦПНК, и «главный фестиваль страны» обретут необходимую свободу от конъюнктуры и давления. Viva la cinema!

​Ответов больше чем вопросов в этом раскладе – так всегда бывает, когда картина ясна. И вроде как не нужно быть модной интернет-гадалкой, чтобы понимать, куда на самом деле несёт нас рок событий. Но как же хочется надеяться на лучшее, не смотря ни на что! Остается, кажется, только это.

Авторка: Александра Поршнева